На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

События дня

20 308 подписчиков

Свежие комментарии

  • Роман Лагутин
    Что за бред! Вроде бы умный человек, а сказочник, ё-мо-ё!Новые девяностые:...

Что нас ждет: великий рывок в экономике – или гиблая «модель заднего двора»?

Надо признать, что в России создана успешно функционирующая модель сырьевой экономики, когда примерно десять миллионов человек, занятых в нефтегазовой отрасли, кормят остальных. Россия по-прежнему на втором месте в мире по продаже оружия, но Китай и тут дышит нам в спину. Теснят нас на рынке космических пусков, и все же российская экономика остается более-менее устойчивой.

За кордон идет мощный поток сырья, а навстречу движется валюта. Торговый баланс остается положительным, а государственный долг – низким. Словом, ресурс, от которого можно оттолкнуться, как от печки, есть. Основа для экономического роста никуда не делась, но все зависит от вызовов, которые мы готовы бросить или принять.

Россия очень отстает в темпах роста. Мировая экономика прибавляет со скоростью 3-4 процента в год, в Индии и Китае цифра держится на уровне 5-6 процентов. Мы же продолжаем балансировать около нуля. Если сравнить с 2012 годом, обнаружится, что Китай с Индией за это время подросли на 30 процентов, а у нас динамика роста ВВП отрицательная, минус один процент.

Когда сырьевая модель российской экономики становилась на ноги, потихоньку возобладал лозунг: мол это и есть наше законное место, будем качать нефть и газ, а остальное купим за вырученные деньги. Мы гнали за границу сырье, приобретая там современное оборудование и ширпотреб. Но это модель заднего двора.

В итоге Россия потеряла то, что называется экономикой сложных вещей. Покупая средства производства и оборудование, мы не получали возможность производить их самостоятельно. Это коренное отличие от 30-х годов прошлого века, когда происходила так называемая сталинская индустриализация. Тогда не только приобретали технику, но умения и возможности ее выпуска в Советском Союзе.

Поэтому когда в 2014 году после введения против России секторальных санкций минпромторг составил план по импортозамещению и обнародовал уровень зависимости от импорта в различных подотраслях, у тех, кто читал этот документ, волосы встали дыбом. Например по металлорежущим станкам уровень зависимости составлял от 85 до 95 процентов. По инструментам, оптике – почти сто процентов. В России в месяц производили 180-200 металлорежущих станков, это несколько процентов от их естественного выбытия…

Прошло три года. Что мы видим? Сегодня нам с гордостью докладывают о космическом прогрессе: теперь Россия выпускает 350 металлорежущих станков. Фанфары! Страна в состоянии заместить не четыре, а, скажем, 8-10 процентов от потребности. При этом рост износа основных фондов продолжается. А как иначе? Техника новее от времени не становится, у всего есть срок эксплуатации...

И это касается практически любого направления. Мы выпускаем кратно меньше интегральных схем, чем, например, Малайзия, которая в представлении многих россиян является бедной и угнетенной страной. Для понимания: малайцы превзошли нас в 2016 году по ВВП на душу населения. Да и ожидаемая продолжительность жизни там заметно выше, чем в России.

Что-то, конечно, мы пытаемся компенсировать за счет развития военно-промышленного комплекса, который нуждается в поставках оборудования. Путин в Послании Федеральному Собранию рассказал, что темпы роста в ВПК превысили в прошлом году десять процентов. Но специалисты понимают: на короткой дороге длиной в несколько лет это как мера стимулирования экономики сработает. Однако идея превратиться, подобно 70-80-м годам прошлого века, прежде всего в броневой кулак не кажется слишком перспективной: как с точки зрения роста экономики в целом, так и качества жизни населения.

Не понимаю, как можно было за четверть века не справиться с инфляцией и с процентами по кредитам. Это чудовищно! У нас ведь мелкая финансовая система, если брать в мировом масштабе. До кризиса в 2013 году доля России в глобальном валовом внутреннем продукте равнялась 2,8-2,9 процента, а в мировых финансовых активах и тогда не превышала одного процента. Которое десятилетие кряду мы рассуждаем о необходимости подавить инфляцию, параллельно сокрушаясь из-за отсутствия крупных инвестиционных проектов.

В итоге имеем экономику, которая стимулируется методом кровопускания.

Однако Россия по-прежнему генерирует большие валютные потоки. Мы делим с Саудовской Аравией первенство по добыче нефти, идем вторыми по газу, шестыми – по каменному углю. Наша страна четвертая в атомной энергетике и пятая – в гидро. По производству алюминия и титана – вторая. По платине Россия на второй ступени пьедестала почета, по золоту – на третьей, по серебру – на четвертом месте…

Мир знает, как делать экономическое чудо. В том числе финансовое. Это было в Японии, Китае, Малайзии, Сингапуре, Южной Корее, Израиле, послевоенных Италии и Германии. Примеров много. Страны очень разные, народный характер и модели коллективного поведения тоже, да и исходные условия не совпадали.

Но когда начинаешь изучать глубоко вопрос, погружаться в материал, обнаруживаешь общие для всех тренды. Почему тем государствам удавалось запустить механизм ускоренного роста и модернизации экономики? Главное, что объединяло эти случаи: каждый раз народ сам решал, что готов двигаться вперед, поскольку дальше стоять на том же месте было нельзя. Важный посыл: мы строим для себя и надолго. Не времянки клепаем из подручного материала, а возводим капитальные, фундаментальные здания, которые переживут века.

В российской истории такое тоже было: я говорю об экономической победе в Великой Отечественной войне. Уверен, если бы народ не решил, что должен сделать невозможное, этого не случилось бы. Вне зависимости от того, кто тогда управлял страной. В оккупации оказалась вся территории Украины с массой промышленных предприятий, значительная часть Центральной России. Однако в кратчайшее время под немыслимым военным давлением мы перебросили крупнейшие заводы на Урал и в Сибирь, запустили их. Это было настоящее чудо, экономическая победа, предопределившая победу военную. Такие вещи не бывают по приказу свыше, подобного не добиться лишь кнутом или пряником. Народ сам должен понять, что он это сделает.

Но война – не единственный способ встряхнуть Россию. Сейчас ситуация при всей внешней непохожести в чем-то напоминает ту, военную. Сельский почтальон получает три тысячи рублей в месяц, многие семьи в провинции спасаются подножным кормом, кормятся за счет теневой экономики, тем не менее пока сохраняется прожиточный минимум, обеспечивающий России социальный мир.

Недавно прочел в Фейсбуке фразу, поразившую своей буквальной точностью: "Пока я ем, я глух и нем". Пока народ ест. Можно вспомнить Февральскую революцию с ее голодными бунтами в Петрограде или перелом 90-х годов прошлого века с его дефицитом продовольствия. Именно поэтому важно понять, что российский народ стоит сегодня перед необходимостью совершить рывок – иначе ему не выжить.

Но, к счастью, в каждом поколении есть те, кто подвижен, готов строить, принимать на себя риски, постоянно генерирует идеи, проекты. В этом залог будущего успеха.

Но всегда нужен лидер. Вспомним хотя бы Дэн Сяопина или Ли Куан Ю. Без человека, готового вести за собой, и без общей уверенности людей, что необходим отчаянный рывок к другому качеству жизни, ничего не произойдет.

И каждое решение государства должно выверяться по простым критериям: качество нашей жизни, рост, модернизация, свободное дыхание человека, который строит, а не делит.

По материалам Яков Миркин
➡ Источник:

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх