14:18 11 Декабря 2015
«Исламское государство» выпустило новую песню на китайском языке, очевидно, желая оказать влияние на мусульман Поднебесной и добиться поддержки в их рядах. Корреспондент Федерального агентства новостей поговорил с экспертами по Китаю о том, насколько реально террористам добиться поставленных целей в азиатском регионе.
Видео песни под названием «Моджахед» выложили в различных социальных сетях, включая Twitter. Четырехминутный ролик призывает китайских мусульман взяться за оружие. Как обычно, обращает на себя внимание профессиональный стиль снятого видео. Считается, что послание адресовано, прежде всего, уйгурам – меньшинству на северо-западе Китая, которые уже давно пытаются добиться независимости и периодически устраивают различные кровавые акции.
«Весьма сомнительно, что уйгуров и прочих мусульман террористам удастся переманить на свою сторону. Пекин держит эту ситуацию под жестким контролем. Прежде всего, Синьцзян-Уйгурский автономный район, где как раз и проявляют себя мусульмане. Китай предпринимает все меры для того, чтобы уйгуры занимали равноправное положение в обществе, не ущемляя их религиозных чувств, участия в органах власти, культурных ценностей», – комментирует ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН, заместитель руководителя Центра экономических и социальных исследований Китая Павел Каменнов.
А вот политолог Леонид Крутаков обращает внимание на то, что подразделений ИГИЛ (арабское название – ДАИШ, деятельность организации запрещена в РФ – прим. ред.) по всему миру существует множество, но это всего лишь некая идея, знамя, флаг. Никакой организационной связи между подразделениями, к примеру, в Афганистане или Китае нет.
«Террористы всего лишь разжигают местное население. В принципе, это вопрос не их усилий, а привлекательности политического ислама как такового. В этом смысле ИГ выгодно мировому гегемону. Долгое время политический ислам был единственной альтернативой глобальному американскому проекту. Государства, созданные после Первой мировой войны, с нестабильными режимами и границами, нестабильным социальным положением, стали более легитимными», – вспоминает собеседник.
Каддафи, Хусейн, Асад, наконец, смогли начать договариваться между собой, появилась идея персидской свободной зоны, персидского золотого динара как единой валюты для арабских стран. И появление «Исламского государства» – отражение этих исламских идей в уродливой террористической форме.
«Это сейчас в качестве альтернатив на почве общей дестабилизации всплыл Китай как огромная подводная лодка, с его конфуцианством и принципами; появилась Россия, которая раньше была политически и экономически встроена в глобальный американский проект. Но ислам, эксплуатирующий недовольство людей, остается. Чем больше давить, тем уродливее эта форма будет», – говорит эксперт.
Китай воспринимается сейчас как единая республика, но на самом деле разница между северными и южными китайцами очень большая. Разбить Китай по национальному признаку не проблема.
«В Китае сформировалась прослойка людей, которая привыкла жить богато (300-400 миллионов), остальные живут бедно. И, видимо, глобальный проектант (не будем показывать на это государство пальцем) пытается раскачать Китай. Понятно, что социальное напряжение существует в любом обществе. Вспомните на примере городка Джефферсон. Но США действуют по простому принципу: быстро дали чернокожему населению дубинками по голове, расстреляли, кого надо, положили на пол и навели порядок. Другие страны же в таких случаях кричат о демократии и равенстве прав», – добавляет политолог.
И когда социальное напряжение облекается в национальные или в религиозные формы, то превращается в реальный проект или рычаг управления. Отсюда вывод: ролик ИГИЛ пытается нанести скромный, но ощутимый удар по внутриполитической стабильности Китая.
«Вместе с тем Китай не будет ввязываться в военные действия на Ближнем Востоке и будет тянуть до последнего. Политически и экономически поддерживать Дамаск, но до конца дистанцироваться от проблемы. Так будет до тех пор, пока их самих не припрет, как было с проходом американского эсминца, когда они вдруг показали зубы Штатам и заговорили о войне. Но идея развития мягкой силы этого не позволяет делать на постоянной основе. Но что-то в китайском обществе зреет, это очевидно», – резюмирует Крутаков.
Дмитрий Пятов
Свежие комментарии